Наша правда

лев прав
Ответить
Аватара пользователя
Mikhael
Site Admin
Сообщения: 9629
Зарегистрирован: 27 апр 2016, 19:02
Контактная информация:

Сообщение Mikhael »

phpBB [video]
Аватара пользователя
Mikhael
Site Admin
Сообщения: 9629
Зарегистрирован: 27 апр 2016, 19:02
Контактная информация:

Сообщение Mikhael »

phpBB [video]
Аватара пользователя
Mikhael
Site Admin
Сообщения: 9629
Зарегистрирован: 27 апр 2016, 19:02
Контактная информация:

Сообщение Mikhael »

В конце ноября 2000 года, незадолго до убийства Биньямина-Зеэва и Талии, Верховный суд (коллегия из семи судей) выносит решение, на основании которого любой гражданин Израиля может быть признан виновным в призыве к бунту (часть 4-я статьи 134-й Уголовного кодекса), если его публикации “наносят удар по общественному порядку” и (читайте внимательно!) – “единству общества”.

Данное решение было вынесено в рамках слушания кассационной жалобы по уголовному делу, возбужденному против Биньямина-Зеэва Кахане. А поводом к отдаче Кахане-сына под суд стало то, что в 1992 году, перед выборами в кнессет 13-го созыва, он распространял листовку, содержавшую, среди прочего, призыв “в ответ на каждый теракт бомбить арабскую деревню”. И хотя на призыв “правого экстремиста” никто не отозвался и все арабские деревни целы и невредимы, пять из семи верховных судей – подавляющим большинством голосов – признали Кахане виновным в бунтарстве.

В тот же день та же судейская коллегия приняла еще одно историческое для израильской абсурдократии решение: с небольшим перевесом (четыре голоса против трех) Верховный суд оправдал журналиста Мухаммеда Джабарина, жителя города Умм-эль-Фахм, сняв с него обвинение в публикации статьи, приветствующей насилие (“Подстрекательство” - параграф 4 “алеф” Указа о борьбе с террором 1948 года).

Еврейская идея
Евгения Кравчик
2 Января 2002
Война, стыдливо именуемая “интифадой Аль-Акса”, унесла уже более двухсот тридцати человеческих жизней – в процентном отношении к численному составу населения Израиля это в два с лишним раза превышает число жертв чудовищной волны сентябрьского террора в США.

Но разве только огромные, ничем невосполнимые потери пробуждают в каждом из нас чувство нестерпимой боли и глубочайшей скорби? Не только! Каждый убитый и каждый раненый – это уникальная, самодостаточная человеческая судьба. За каждой из жертв арабского террора – осиротевшие дети и безутешные родители, разрушенные семьи, трагедия, не поддающаяся ни описанию, ни осмыслению...

Из всех осиротевших за последние год и три месяца семей я расскажу об одной. Возможно, потому, что в глубоко трагической судьбе этой еврейской семьи отражаются, как в капле воды, те долговременные общественные, политические и юридические процессы и тенденции, которые, в конечном счете, и привели нашу страну на грань сознательного самоубийства, коллективного (во имя иллюзорного мира!) самоуничтожения.

И было утро, и был вечер...

“Несколько минут назад на шоссе, ведущем в Иерусалим, палестинцы открыли огонь по автомашине, в которой ехала семья поселенцев из Кфар-Тапуах”...

Сообщение, переданное по израильскому радио 31 декабря 2000 года, когда развязанная палестинцами война была уже в разгаре, врезалось в память многих из нас.

- В то утро я находился у своих родителей в Мевассерет-Ционе, - рассказывает Итамат Бен-Гвир. - В половине восьмого раздался звонок. Тиран Полак – сам не свой – прохрипел: “Только что арабы застрелили Биньямина-Зеэва и Талию, да отмстит Господь за пролитую кровь”... Услышанное не поддавалось осмыслению. “А дети где?!” - “Девочки тоже ранены, а Меир-Давид, по-моему, не пострадал”. Вслед за Тираном начали звонить журналисты: “Когда и где состоятся похороны? Какова ваша реакция на гибель семьи Кахане?..”. Реакция?! Но кто в состоянии поверить, что Бени нет? Что нет Талии?! Я бросился в Иерусалим, в больницу, куда были доставлены дети. Там встретился со старшим сыном рава Меира Кахане - Барухом (на нем лица не было) и с братьями Талии. Все мы были в шоке. Тем не менее, нужно было немедленно назначить час похорон. Кто-то должен был дежурить у постели раненых (состояние детей не поддается описанию: старшим было ясно, что отца и матери нет, но как посмотреть в глаза младшим, что им сказать?!).

В тот же день родные и друзья Биньямина и Талии составили и отпечатали текст траурных объявлений и договорились с сотрудниками похоронного бюро.

- А вечером мы отправились на похороны, - говорит Итамар. – Если по данным полиции в последний путь Бени и Талию провожало 20.000 человек, можно представить, сколько людей там собралось на самом деле. Но даже в день убийства и похорон не обошлось без травли и провокаций. Так, одна из радиостанций сообщила, что всего две тысячи человек явились на похороны. Телевидение тем временем транслировало из Иерусалима прямой репортаж: улицы запружены людьми, убеленные сединами мужчины обливаются слезами, заламывают руки, кричат от боли и безысходности. Пришлось той радиостанции – в прямом эфире – заменить корреспондента на более объективного. В конце концов, ложь тоже должна иметь какие-то границы...
В настоящее время шестеро сирот – пять дочерей и сын Биньямина-Зеэва и Талии Кахане (благословенна их память) - живут в поселении Кфар-Тапуах, под присмотром родственников Талии.

- С человеческой точки зрения, это – чудовищная, невообразимая трагедия, - говорит Итамар Бен-Гвир. – За десять лет арабы целенаправленно истребили почти всю семью Кахане: в 1990 году в Америке застрелили бывшего депутата кнессета рава Меира Кахане, лидера движения “Ках”, а в 2000 году – на земле Израиля – зверски убили его младшего сына и невестку (дети уцелели чудом). Я убежден, что убийцы прекрасно знали, на каком автомобиле разъезжают Бени и Талия...

Итамар Бен-Гвир вспоминает:
- Несколько лет назад полиция конфисковала у Биньямина личное оружие, но в СМИ об этом никогда не сообщалось. Биньямин-Зеэв продолжал – теперь уже безоружный – разъезжать по Иудее и Самарии, часто бывал в еврейских поселениях в секторе Газы. Так до самого дня своей смерти он и ездил, не имея при себе никаких средств самозащиты. Впрочем, и на сегодняшний день точно так же – безоружными и абсолютно не защищенными – разъезжают по стране и Барух Марзель, житель Хеврона, и Ноам Федерман, и я тоже.

- На каких основаниях у вас конфисковали оружие – ведь многие из вас живут за “зеленой чертой”?

- А на том основании, что в начале 90-х “Ках” был поставлен вне закона и объявлен террористической организацией! Власти страны приравняли нас к “хамасникам”.

- Боевики ХАМАСа – это убийцы. А был ли кто-либо из членов движения “Ках” когда-нибудь судим по обвинению в убийстве или хотя бы в нападении на арабов?

- Ни один из нас! Мне, например, предъявлены обвинения по нескольким уголовным делам. Самое “тяжкое” из всех совершенных мною “преступлений” заключалось в том, что я расклеивал объявления. По другому уголовному делу мне инкриминируется участие в несанкционированной демонстрации, по третьему – распространение листовок... Но никогда никого из нас даже не подозревали в насилии или, не дай Б-г, в незаконном применении огнестрельного оружия...

- Самый суровый приговор, вынесенный по уголовным делам, возбужденным относительно Итамара Бен-Гвира, вылился (после слушания поданной им апелляции) в полгода принудительных работ. А наказали молодого человека за то, что он расклеивал стикеры с надписью: “Рав Кахане был прав”.

- Израильский суд признал меня виновным исключительно потому, что та надпись была желтого цвета, а желтый – это символ движения “Ках”, поставленного вне закона, - говорит Итамар. - С тех пор нам пришлось – дабы не быть заподозренными в расизме и принадлежности к террористической организации - перейти на красный шрифт. Нет, это не демократия, это - абсурдократия!..

Говорить правду и только правду

Для многих выходцев из бывшего Советского Союза имя раввина Меира Кахане, основавшего в США Лигу защиты евреев, является символом национального достоинства и бесстрашия. Рав Кахане – человек-легенда. А его самоотверженная борьба за свободу выезда евреев из СССР легендарна вдвойне: в самые напряженные, смутные времена, на пике “холодной войны”, Кахане осмелился выкрикнуть слова правды, требуя, чтобы и Америка и Израиль боролись за репатриацию советских евреев.

Вот что писал рав Меир Кахане в 1971 году в своей книге “Никогда больше!” (Нью-Йорк):
“Любовь к Израилю! Что означают эти слова? Они означают любовь к еврею – к каждому еврею, включая самого себя. Они означают, что еврей обязан любить свой народ.

Об этом забыли американские евреи, хранившие молчание в дни Катастрофы. Об этом забыли те, кто пытался уничтожить собственную национальную сущность, чтобы стать “истинными американцами”. Это понятие чуждо тем левым и тем либералам, которые готовы бороться за что угодно, но только не за интересы своего народа. Любовь к Израилю забыта теми, кто осуждает организаторов самообороны в кварталах еврейской бедноты. Те, кто называет Государство Израиль “империалистическим агрессором” и заявляет, что судьба советских евреев – это “не их дело”, тоже не имеют представления о том, что такое Любовь к Израилю”.

Рав Меир Кахане был застрелен арабом в Нью-Йорке на закате 1990 года. К тому моменту созданному им в Израиле движению “Ках” уже было запрещено баллотироваться в кнессет по причине “расистских взглядов”. У власти находилось правительство ротации – Ицхак Шамир сменил Шимона Переса на посту премьера. Под давлением президента Буша-старшего назревала Мадридская конференция, но Организация освобождения Палестины еще не была признана “единственным и легитимным представителем палестинского народа” на грядущих переговорах: мудрый Шамир был категорически против возвращения на землю Эрец-Исраэль – тогда еще “единой и неделимой” - гранд-террориста Ясера Арафата и его банд.

В этой тревожной и нестабильной (война в Персидском заливе) атмосфере обезглавленному движению “Ках” был необходим новый лидер, не уступающий раву Кахане в преданности еврейской идее.

- Рав Меир Кахане никогда не воспитывал “наследных принцев”, как это принято в других израильских политических партиях, - рассказывает Шломо Ленский, неоднократно судимый за “участие в несанкционированных демонстрациях” резервист ЦАХАЛа, житель поселения Ткоа. - Если бы кто-то из двух его сыновей – старший, Барух, или младший, Биньямин-Зеэв, - изъявил желание встать во главе движения “Ках”, основанного отцом, ему пришлось бы самостоятельно завоевывать авторитет, безо всяких поблажек и скидок. Честность и скромность – таковы были основные требования, которые рав Меир Кахане предъявлял к личности лидера.

В этой связи Ленскому вспоминается свадьба Биньямина-Зеэва с Талией, которую сыграли в 1989 году, еще при жизни рава Меира Кахане.

- Мы с Цилей, моей женой, были приглашены. Приехали. И обнаружили очень скромный зал одного из учебных заведений Иерусалима, арендованный для праздничной трапезы. Хупу ставил бывший главный раввин Израиля Мордехай Элиягу. Он же впоследствии рассказал, что в год своей гибели рав Меир Кахане пожертвовал 30 тысяч долларов для раздачи невестам-бесприданницам. Так что скромная свадьба сына диктовалась вовсе не стесненностью в средствах: рав Кахане был готов отдать беднякам последнее – лишь бы помочь, а родные на него не обидятся!..

После гибели рава Кахане многим хотелось, чтобы во главе движения встал человек, носящий его фамилию, - продолжает Шломо Ленский. - Но решение Биньямин-Зеэв принимал нелегко: лишь долгие уговоры соучеников по ешиве “Мерказ ха-рав” заставили его пересмотреть свою позицию. Во-первых, Бени казалось, что он непростительно молод: ему было всего 24 года – меньше, чем отцу, когда тот основал в Америке Лигу защиты евреев. Если Кахане-отец обладал исключительной харизмой, был опытным оратором и блистательным организатором, то Кахане-сын казался полной противоположностью: стеснительный, с тихим голосом... Но стоило Бени начать выступать на митингах и демонстрациях – и прорезался голос, чистый и правдивый. Авторитет Биньямина-Зеэва рос день ото дня. И чем чаще его подвергали унизительным арестам и мучительным допросам, чем дольше гноили в тюрьмах – тем более искреннюю симпатию испытывали к нему тысячи и тысячи простых израильтян...

Главная идея рава Меира Кахане заключалась отнюдь не в том, чтобы Израиль изгнал с нашей земли арабов. Главная его идея – превратить Израиль в Полноценное еврейское национальное государство. И пусть Бени не столь харизматичен, как иные активисты “Каха”, умение заводить толпу – отнюдь не главная характеристика истинного лидера. Биньямин сознает, что в фамилии Кахане – его сила, но диапазон его возможностей зависит только от него самого. Он начинает проводить в жизнь еврейскую идею. “Кахане хай!” (“Кахане жив!”) – так будет называться новое движение.

Но как воспринимает Израиль возрожденный “Ках”? Контролируемая левыми “элитами” пропагандистская машина вдалбливает народу светлые идеи мира с братьями-палестинцами. “Кахники” поставлены вне закона, в судебных инстанциях продолжается слушание дел участников массовых волнений, вспыхнувших в стране после злодейского убийства на набережной Бат-Яма 16-летней Елены Рапп.

Под напором событий Бени меняется: и куда подевалась его былая стеснительность? Где он, неприметный молчун? Так ведь и рав Меир Кахане в юности тоже был тихим еврейским мальчиком. И у него прорезался голос лишь под давлением обстоятельств. Он выкрикнул свою правду тогда, когда подавляющее большинство евреев трусливо отмалчивалось!

Бени идет по стопам отца. Он изучает английский, чтобы при первой же возможности выступить перед евреями США. Выхода нет: если не он – то кто?!
Участники демонстраций тех лет с нескрываемым волнением вспоминают, что, когда Бени приближался к микрофону, у них шел мороз по коже, настолько разительным было сходство сына с отцом. “Ка-ха-не! Ка-ха-не!” - скандировали демонстранты. Список “Кахане хай!”, однако, баллотироваться в кнессет не вправе. Более того: последователей идей рава Кахане приравняли к арабским террористам.

Результат: тотальный запрет на публичные выступления и проведение митингов и демонстраций, бойкот со стороны прессы (освещаются лишь “показательные” - чтоб другим неповадно было - аресты и особо жестокие разгоны полицейскими конниками “несанкционированных сходняков”).

Бени вынужден изменить тактику. Он критикует тех “кахников”, которые продолжают действовать по инерции и в любой момент готовы “арестоваться” (многие из них прямо так и говорили: “Поучаствую в демонстрации, чтобы попасть в КПЗ и хотя бы таким образом привлечь к себе внимание”). Впрочем, арест любого гражданина, посмевшего показаться на улице под знаменем “Ках” или в футболке с “фирменным” - черно-желтым – символом еврейского движения, неизбежен, как неотвратим сиюминутный мир с Арафатом и “новый Ближний Восток”.

Биньямин-Зеэв Кахане прекрасно ощущает новые веяния и сознает, что времена изменились. Дальше действовать по-старинке, отчаянно ностальгируя по свободному демократическому прошлому, уже невозможно. Личность рава Меира Кахане магнетически притягивала десятки тысяч евреев как в Израиле, так и во всем мире. Но у отца была возможность проведения легитимной общественной деятельности: он был вправе избираться в кнессет. Единственная опция сына – при первой же попытке открыть рот сесть в тюрьму, и надолго...

“Нужно углубить и развить интеллектуальную и духовную основу движения”, - решает Биньямин-Зеэв и посвящает себя написанию комментариев к недельным главам Торы. Нет, это не обычные комментарии: в каждом из них присутствует актуалия. Бени жадно слушает все выпуски новостей, анализирует – и только собрав максимум информации, садится к компьютеру...

Еще тогда, на заре 90-х, Биньямин-Зеэв Кахане доказал, что обладает поистине пророческим даром: в одной из листовок, выпущенных после того, как списку “Кахане хай” было запрещено баллотироваться в кнессет, он подчеркнул: “Верховный суд государства Израиль однозначно постановил, что Тора приравнивается к расизму, а ее законы признаны в государстве Израиль некашерными. Таким образом, отныне все верующие превратились в объект преследований... И недалек тот день, когда здесь неизбежно поведут открытую борьбу с каждым из тех, кто считает нужным придерживаться законов Торы”.

Сегодня, после декларированной экс-премьером Бараком “светской революции”, эти слова звучат пророчески.

Но и это еще не все. Если светский Израиль открыто заговорил о так называемой “войне культур” примерно в середине 90-х, то Кахане-сын предвидел саморазрушительную междоусобицу намного раньше, когда написал пространную (30 страниц) статью, прямо так и озаглавленную: “Война культур”. Среди прочего, Биньямин-Зеэв предсказал, сколь катастрофическими для израильской демократии станут последствия “судебного активизма”, исповедуемого другим Бараком – председателем Верховного суда.

В подполье

“Кахане хай” (на дворе – конец ХХ века!) уходит в подполье. В Израиле появляется (вспомним Андрея Дмитриевича Сахарова) самиздат. “Еврейская идея” (в основном – комментарии Биньямина-Зеэва к недельной главе Торы) расходится по всей стране в виде листовок, вложенных в конверты.

- Биньямин Кахане был непревзойденным мастером слова, написанные им комментарии к недельной главе Торы буквально расхватывали в синагогах, - вспоминает Итамар Бен-Гвир. - И хотя все они издавались, что называется, на голом энтузиазме – при полном отсутствии технической базы и финансирования, слово Кахане-сына задевало людей за живое.

По словам Итамара, тысячи израильтян были постоянными подписчиками издаваемого Бени еженедельника “Дорогой Торы”.

- Биньямин –уникальнейший человек, - продолжает Итамар. – Причем отнюдь не потому, что он – сын величайшего раввина, а оттого, что сам был ярчайшей личностью. Тихий и скромный, он умел до конца понять каждого из нас. Биньямин и Талия посвятили всю свою жизнь Эрец-Исраэль и борьбе за правду. В последние годы Биньямин посвящал почти все свободное время обучению молодежи в Центре “Еврейская идея”, открытом им в Иерусалиме. А Талия – правая рука Бени - была “чернорабочей”. Показательный пример: мы сейчас сидим – восемь человек – и вкладываем в конверты очередной комментарий к недельной главе Торы. Талия выполняла всю эту работу в одиночку. Ее трудоспособность потрясала...

Биньямина, - продолжает Итамар Бен-Гвир, - постоянно травили, как сына рава Кахане. За что он только не сидел, какие уголовные дела ему не шили!.. Однажды суд приговорил его – за участие в несанкционированной демонстрации – к девяти месяцам тюрьмы. И Талия – мать шестерых детей - осталась в Кфар-Тапуах и секретарем, и собственно “офисом”: вся организационная работа – на ее хрупких плечах. Номер домашнего телефона супругов Кахане известен всей стране – сюда можно звонить в любое время суток: Талия всегда ответит. Она готовит обеды ученикам ешивы, ездит за продуктами, занимается отправкой почты. Часами наклеивает марки на конверты, в которых рассылаются комментарии к недельной главе Торы, а если Бени не может передать из тюрьмы свой очередной комментарий – он надиктует Талии по телефону, и та, с младенцем на руках, старательно все запишет...

Биньямин прекрасно понимал, что главная задача истеблишмента – полностью стереть из памяти народа само имя рава Меира Кахане, вытравить из еврейского сознания его идеи, суть которых проста: евреи должны оставаться самими собой! – продолжает Итамар Бен-Гвир. - Поэтому – будучи очень скромным и бесконфликтным человеком – Биньямин был обязан служить живым напоминанием о том, что идеи рава Кахане – живы. Конечно же, его семье приходилось крайне нелегко: у Кахане никогда не было денег, Талии никто не помогал по дому.

- А я слышала, что семье Кахане помогали многие люди...

- В основном их поддерживали такие же бессребренники, как они сами: кто мог, посылал чек на символическую, скажем прямо, сумму. Но эти скромные пожертвования не покрывали и десятой части их расходов на покупку бумаги, тиражирование листовок в иерусалимской типографии, конверты, марки, телефонные разговоры, поездки...

В первый раз Биньямин-Зеэв Кахане был арестован еще во время своей учебы в ешиве “Мерказ ха-рав”. Накануне арабы совершили теракт, демонстрация была бурной – и Бени, подобно другим ее участникам, вступил в спор с обитателями мусульманского квартала Старого города. Узнав об аресте младшего сына, рав Меир Кахане засиял и произнес по этому поводу речь с трибуны кнессета.

Впоследствии (уже после убийства рава Кахане) Биньямин-Зеэв стал “хроническим” арестантом. Допросы следовали за допросами, одно уголовное дело сменяло другое – весь этот кошмар преследовал Кахане-младшего до самой смерти.

В свое время, в ходе одной из многочисленных отсидок, отец Бени, рав Меир Кахане вывесил на двери своей камеры написанный от руки плакат: “Как хорошо быть хорошим евреем!”. Тюремная закалка не прошла даром и для Биньямина-Зеэва: он активно боролся за досрочное освобождение Йорама Школьника и других евреев, угодивших за решетку лишь потому, что позволили себе – на земле Сиона - защищаться от напавших на них арабов.

Конфискация... мыслей!

Ближе к концу 90-х Биньямин-Зеэв Кахане закрыл ешиву “Еврейская идея”, основанную им в Кфар-Тапуах, и создал в Иерусалиме одноименный центр. При Центре появилась библиотека. Но просветительская деятельность продлилась недолго: Израиль семимильными шагами мчался к полному и окончательному миру с “партнерами”-палестинцами, времена после убийства Ицхака Рабина были тревожные – сотрудники созданного при госпрокуратуре Специального отдела, занимавшегося уголовными делами подстрекателей, не дремали. В Центр “Еврейская идея” нагрянула полиция. Основанием для закрытия Центра стал параграф 4 “алеф” Указа о борьбе с террором 1948 года – “подстрекательство”. Биньямин-Зеэв Кахане начал искать другое место, где можно было бы возродить свой центр.

Полиция тем временем наступает. Объектом очередной облавы становится дом Кахане в Кфар-Тапуах. Следователи, стоящие на страже чистоты мысли, конфискуют личный компьютер Бени, на дисках которого записаны его статьи и комментарии к недельной главе Торы, многочисленные документы и тексты листовок. У власти – правительство Эхуда Барака, на вершине юридической пирамиды – председатель Верховного суда Аарон Барак. Стоит ли удивляться, что инакомыслие в “еврейском секторе” подавляется особенно тщательно?...

В конце ноября 2000 года, незадолго до убийства Биньямина-Зеэва и Талии, Верховный суд (коллегия из семи судей) выносит решение, на основании которого любой гражданин Израиля может быть признан виновным в призыве к бунту (часть 4-я статьи 134-й Уголовного кодекса), если его публикации “наносят удар по общественному порядку” и (читайте внимательно!) – “единству общества”.

Данное решение было вынесено в рамках слушания кассационной жалобы по уголовному делу, возбужденному против Биньямина-Зеэва Кахане. А поводом к отдаче Кахане-сына под суд стало то, что в 1992 году, перед выборами в кнессет 13-го созыва, он распространял листовку, содержавшую, среди прочего, призыв “в ответ на каждый теракт бомбить арабскую деревню”. И хотя на призыв “правого экстремиста” никто не отозвался и все арабские деревни целы и невредимы, пять из семи верховных судей – подавляющим большинством голосов – признали Кахане виновным в бунтарстве.

В тот же день та же судейская коллегия приняла еще одно историческое для израильской абсурдократии решение: с небольшим перевесом (четыре голоса против трех) Верховный суд оправдал журналиста Мухаммеда Джабарина, жителя города Умм-эль-Фахм, сняв с него обвинение в публикации статьи, приветствующей насилие (“Подстрекательство” - параграф 4 “алеф” Указа о борьбе с террором 1948 года).

В свое время – на пике предыдущей интифады – Мухаммед Джабарин в своих писаниях всячески поощрял действия братьев-палестинцев, забрасывающих камнями евреев – как военных, так и цивильных. Судьи, однако, сочли сочинения Джабарина приемлемыми. А подстрекательскими было решено считать лишь слова, высказанные публично в поддержку деятельности сугубо террористических организаций (ООП, в отличие от еврейского “Каха”, таковой не считается уже восемь лет – с момента подписания в 1993 году Норвежских соглашений). Иначе говоря, что позволено в Израиле Мухаммеду, Биньямину – запрещено!

Сразу после принятия Верховным судом решений по делам Кахане и Джабарина профессор юриспруденции Зеэв Сегал написал в газете “Ха-Арец”, что выводы судей по апелляции Кахане “не сулят ничего хорошего свободе политических высказываний”. Более того, профессор Сегал считает, что не сдержанным на язык гражданам светит теперь статья не за подстрекательство, а за призыв к восстанию, предусматривающая гораздо более жесткие меры наказания...

“Рав Кахане был прав”

Биньямин-Зеэв Кахане был убит в возрасте 34 лет. На первый взгляд, вся его жизнь состояла из сплошных потерь и трагедий: отец, рав Меир Кахане, периодически угождал за решетку – как в Израиле, так и в Америке; в конце 80-х правительство Израиля наложило запрет на деятельность движения “Ках”; в 1990 году в США был убит рав Меир Кахане; два года спустя движение “Кахане хай” было поставлено вне закона и объявлено террористической организацией. Биньямину пришлось закрыть ешиву “Еврейская идея” в Кфар-Тапуах, а вскоре полиция разгромила созданный им в Иерусалиме центр. В довершение ко всему полиция конфисковала у Биньямина-Зеэва личный компьютер...

Можно было, конечно, попытаться оспорить абсурдное решение правительства (террористическая группировка, члены которой не совершили ни одного нападения или теракта!) в судебных инстанциях. Однако Кахане-сын, наученный горьким опытом, понимал: бесполезно! Однажды в беседе со своим другом Ури Амитом Биньямин-Зеэв по поводу своих комментариев недельной главы Торы сказал: “Вот от этого я ни за что не откажусь. Даже если меня отдадут под суд – скажу им открыто, что не прекращу писать эти комментарии. С этим я в любом случае иду до самого конца. Голос правды должен быть услышан!”

- Убийство Биньямина-Зеэва и Талии Кахане стало чудовищным потрясением для всех здравомыслящих израильтян, - говорит Ури Амит. – Вместе с пятью дочками Кахане и их единственным сыном все мы осиротели. Рав Меир Кахане был одним из величайших учителей нашего поколения. Рав Биньямин был продолжателем дела отца – преданным идее, личностью творческой и самобытной. 15 лет Биньямин Кахане вел нас “Дорогой Торы” - путем правды, и это время не прошло бесследно. Выпущенные арабами пули прошили тела Биньямина и Талии, их кровью обагрено несколько экземпляров последнего выпуска листовки “Дорогой Торы”, готовых к отправке по почте. Для многих из нас эти листовки, обагренные кровью, стали бесценной реликвией...

В выпуске еженедельника “Дорогой Торы”, надиктованном Биньямином его жене Талии из тюрьмы, я нашла статью, посвященную 8-летию убийства рава Меира Кахане. Сын несгибаемого раввина пишет, что арабы, убившие в США его отца, в действительности покушались не на простого смертного, а на еврейское национальное достоинство.

Арабам, расстрелявшим 31 декабря 2000 года Биньямина-Зеэва и его жену Талию, удалось добиться почти невозможного: убийство супругов Кахане стало для тысяч и тысяч евреев, живущих на земле Сиона, поворотным пунктом. Ко многим из нас вдруг вернулось чувство, изрядно подавленное за годы самоубийственного для нашего народа “мирного процесса”, - чувство национального достоинства и национальной гордости.

...Утром 2 декабря, после тройного теракта в Иерусалиме, унесшего 11 молодых (в возрасте от 14 до 20 лет) жизней, на улице Бен-Йегуда я увидела Итамара Бен-Гвира, Ноама Федермана и Тирана Полака. В руках – плакат с “подстрекательской” (входной билет в КПЗ!) надписью: “Рав Кахане был прав!”. В глазах – неистребимая грусть. Впереди – годовщина убийства Биньямина и Талии. А вокруг – в Иерусалиме, Хайфе, везде – продолжается столетняя война за право на существование Еврейского национального Государства. Война за еврейскую идею...
Аватара пользователя
Mikhael
Site Admin
Сообщения: 9629
Зарегистрирован: 27 апр 2016, 19:02
Контактная информация:

Сообщение Mikhael »

phpBB [video]
Аватара пользователя
Mikhael
Site Admin
Сообщения: 9629
Зарегистрирован: 27 апр 2016, 19:02
Контактная информация:

Сообщение Mikhael »

Аватара пользователя
Mikhael
Site Admin
Сообщения: 9629
Зарегистрирован: 27 апр 2016, 19:02
Контактная информация:

Сообщение Mikhael »

phpBB [video]
Аватара пользователя
Mikhael
Site Admin
Сообщения: 9629
Зарегистрирован: 27 апр 2016, 19:02
Контактная информация:

Сообщение Mikhael »

phpBB [video]
Ответить

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 10 гостей